Недействительность основного обязательства по сделке и права требования по векселю

Вексель как средство расчетов, позволяющее заменить определенный объем наличных денег или безналичных средств, особенно в случае их фактического отсутствия у векселедателя, получил широкое распространение во многих странах мира. Положение Росси при этом выглядит неоднозначно: с одной стороны, в дореволюционной России были наработаны многочисленные как практические, так и научные разработки по использования векселя в хозяйственном обороте (в частности многочисленные работы таких ученых как П. П. Цитович, Г. Ф. Шершеневич, В. Д. Катков), с другой – практически полный отказ от использования векселя во внутреннем гражданском обороте в период с начала 30-х и по начало 90-х годов XX века. И для этого существует очень простое объяснения: сам по себе вексельный оборот получает необходимость лишь при рыночных отношениях, являясь своеобразной заменой денег при взаимоотношениях хозяйствующих субъектов, и не вписывается в реалии социалистической плановой экономики, непредусматривающуюю самостоятельную деятельность юридических лиц и, соответственно, исключающей ситуацию, когда последние могут столкнуться с необходимостью использованию в расчетах не деньги, а их заменитель в виде векселя.

В указанный период векселя продолжали применяться, однако в первую очередь при осуществлении внешнеэкономических связей, что повлекло за собой присоединение в 1936 году СССР к Женевской вексельной конвенции и разработки внутреннего законодательства, регулирующего вексельный оборот, на ее  основе.

При этом по сути была утрачена как “культура” вексельного обращения внутри страны, так и методика и практика разрешения споров, связанных с оборотом таких весьма специфических ценных бумаг как вексель. В итоге, в определенный момент времени, российская правоприменительная практика столкнулась с целым рядом взаимоисключающих требований, приводивших к неоднозначному разрешению казалось бы схожих споров в судебном порядке и формированию отношения к векселю как к механизму, использование которого при возможности лучше избегать. Однако, на протяжении почти 10 лет становления современной российской экономической системы, вексель использовался весьма активно. Достаточно сказать, что в середине 90-х практически половина внутреннего оборота целого ряда крупных российских компаний (я имею в виду в первую очередь расчеты внутри крупных холдинговых структур и так называемых “естественных монополий”) приходилось на долю векселей. Этому существует очень простое объяснение – отсутствие реальных (живых) денег, а также недоверие к зарождающейся банковской системе, которая не позволяла предприятиям в полной мере осуществлять необходимые денежные переводы в случае возникновения подобной необходимости, а также опасение держать крупные денежные суммы на расчетных счетах в случае предъявления соответствующих претензий со стороны различного рода контролирующих государственных органов (в первую очередь налоговых).

Само по себе определение векселя закреплено в статье 815 ГК РФ, согласно которой вексель представляет из себя ничем необусловленное обязательство векселедателя выплатить указанную в нем сумму по истечению определенного момента времени к оплате. Более подробно требования к векселю закрепляются в Законе №48-ФЗ “О простом и переводном векселе” от 11 марта 1997 года и  в постановлении "О введении в действие Положения о переводном и простом векселе" от 7 августа 1937 года N 104/1341.

Сам факт отнесения Гражданским Кодексом векселя в Главу 42 ГК РФ, заставляет нас рассматривать вексель как один из механизмов организации займа денежных средств при хозяйственных отношениях. Таким образом, используя вексель при расчете по сделке, лицо, которое получает какие-либо товары, оплачивая их своим векселем, одновременно становиться обязанным как бы по двум обязательствам: с одной стороны – оплатить поставленные товары, с другой – исполнить свои обязательства векселедателя и оплатить вексель. Естественно, что исполнение второго обязательства, по сути должно приводить к погашению первого, а не поставка товаров не должна приводить соответственно и к платежу по векселю, так платеж по нему рассматривается исключительно как исполнение встречного денежного обязательства за осуществление отгрузки.  Однако такой казалось бы логичный подход не всегда получает однозначную поддержку.

Например, у отдельных авторов, например у А. В. Макеева, мы можем видеть следующие утверждения: “вексель полностью отрешен от условий сделки, в результате которой он возник; в установленной для него форме для каких-либо упоминаний об этом нет места. В этом состоит его абстрактность; по нему должно платить вне зависимости от чего-либо, в том числе от причин появления”[1].

С другой стороны, такие исследователи как Новоселова  Л.А. и Агарков М.М. считают, что если в основе выдачи векселя, лежит какая-либо хозяйственная сделка, то условия выдачи векселя, а также его погашения, не могут рассматриваться отдельно от самих условий сделки, в результате которой и был выдан данный вексель, а попытка рассматривать их отдельно, приведет к тому, что как только векселедатель, погасив свой долг по векселю, которое у него получило лицо, не исполнившее в его пользу действий, предусмотренных сделкой, в основании которой и был выдан вексель, у него возникает право требовать от такого предъявителя обратно всю сумму, выплаченную по векселю, как неосновательно полученное в порядке, предусмотренном Главой 60 ГК РФ. 

В развитие подобного мнения я хочу привести следующую выдержку из Информационного письма ВАС № 18 от 25 июля 1997 года:

 “9. Векселедатель по простому векселю вправе выдвигать против требования первого векселедержателя об оплате векселя возражения, вытекающие из известных им отношений. В соответствии с условиями договора поставки поставщик получил от покупателя простой вексель со сроком оплаты в течение трех месяцев со дня выдачи. Отгрузка продукции должна была производиться через месяц после выдачи векселя. В установленный срок отгрузка товара не произведена. Однако при наступлении срока платежа вексель предъявлен поставщиком покупателю для оплаты. Поскольку покупатель отказался от платежа, поставщик обратился с иском в арбитражный суд с требованием о взыскании вексельного долга. При этом, по мнению поставщика, поскольку вексель является абстрактным обязательством и содержит ничем не обусловленное обязательство векселедателя заплатить по нему, арбитражный суд не вправе принимать во внимание ссылки покупателя на неисполнение поставщиком договора, лежащего в основе выдачи векселя. Отказывая поставщику в иске, арбитражный суд обоснованно сослался на статью 17 Положения о переводном и простом векселе, согласно которой установлено, что лица, к которым предъявлен иск по переводному векселю, не могут противопоставить векселедержателю возражения, основанные на их личных отношениях к векселедателю или к предшествующим векселедержателям, если только векселедержатель, приобретая вексель, не действовал сознательно в ущерб должнику. Это правило в силу статьи 77 Положения применяется к простому векселю, поскольку оно не является несовместимым с природой простого векселя и может применяться при условии, что держателем векселя является лицо, добросовестно приобретшее вексель по индоссаменту.

Поскольку сущность отношений из сделки, лежащей в основании векселя, известна и векселедателю, и первому приобретателю как участникам этих отношений, такие отношения следует признать разновидностью отношений личных. Если векселедатель простого векселя доказывает отсутствие основания выдачи векселя, в иске первому приобретателю следует отказать. Ссылка истца на недопустимость отказа от исполнения обязательства по ценной бумаге со ссылкой на отсутствие или недействительность его основания (пункт 2 статьи 147 Гражданского кодекса Российской Федерации) в данном случае не должна приниматься во внимание, так как относится только к добросовестному держателю. В абстрактном обязательстве кредитор не обязан доказывать наличие основания требования. Но если должник доказал отсутствие основания вексельного обязательства и известность этого факта кредитору по связывающей их гражданско-правовой сделке, оснований для взыскания средств по векселю не имеется.”

Таким образом, применительно к использованию векселя как способа осуществления расчетов, понятие “абстрактности” векселя следует рассматривать лишь для третьих лиц, которые получили вексель добросовестным путем, добросовестного первоначального держателя векселя (т.е. в случае, когда статьи 16 и 17 Положения о простом и переводном векселе не могут применяться).

Считаю необходимым привести следующее мнение Новоселовой Л.А. о сути абстрактности векселя: “Абстрактный характер векселя в отношениях между лицами, связанными хозяйственной (основной) сделкой, проявляется в переложении бремени доказывания. В отличие от обычной ситуации, когда кредитор обязан доказать наличие основания обязательства, кредитор по векселю таких доказательств представлять не должен. Бремя доказательств отсутствия основания либо недозволенного характера основания сделки, лежащей в основе вексельного обязательства, возлагается на должника.”[2] 

В подтверждении подобного высказывания можно привести также ряд судебных решений. Например, дело №Ф08-3934/2003 15 октября 2003 года, рассмотренное ФАС Северо-Кавказского округа, в котором суд делает вывод о том, что поскольку сущность взаимоотношений между векселедателем и первым векселе получателем известна обоим сторонам, такие отношения подпадают под разновидность личных отношений, а в силу отсутствия основания выдачи векселя, доказанном векселедателем, заявление о включении первого векселедержателя о включении его реестр кредиторов оставлено без удовлетворения.

Таким образом, суд подтверждает высказанное ранее мнение о том, что сам по себе, т.е. в отрыве от какого-либо обязательства, вексель существовать не может и обязанность по его погашению в отдельных случаях может рассматриваться в прямой вязи с той сделкой, в основании которой он выдан.  В подтверждении также можно привести и дело №А33-494/97-С1-Ф02-563/98-С2  от 21 января 1998 года, рассмотренное ФАС Восточно-Сибирского округа, в котором суд принимает решение об отказе в взыскании средств по предъявленному векселю в силу отсутствия оснований для возникновения вексельного обязательства и дело №Ф04/1570-366/А46-2003, в котором суд делает вывод о взаимосвязанности выданных векселей с обязательством, во исполнении обязанности уплаты по которому собственно данные векселя и выданы.

Резюмируя вышесказанное, можно сделать вывод о том, что при определенных обстоятельствах, вопрос о погашении векселя и действительности вексельного обязательства действительно нельзя рассматривать отдельно от тех гражданско-правовых отношений, в исполнение которых данный вексель выдан. Однако при этом единственным основанием для неосуществления платежа по векселю векселедателем первом векселе получателю станут лишь случаи, предусмотренные статьей  16 и 17 Положения о простом и переводном векселе, а именно:

“16. Если кто-либо лишился владения векселем в силу какого бы то ни было события, то лицо, у которого вексель находится и которое обосновывает свое право порядком, указанным в предыдущем абзаце, обязано отдать вексель лишь в том случае, если оно приобрело его недобросовестно или же, приобретая его, совершило грубую неосторожность.

17. Лица, к которым предъявлен иск по переводному векселю, не могут противопоставить векселедержателю возражения, основанные на их личных отношениях к векселедателю или к предшествующим векселедержателям, если только векселедержатель, приобретая вексель, не действовал сознательно в ущерб должнику.”

В настоящее время судебная практика идет по пути защиты векселедателя от недобросовестных действий векселеполучателя, направленных на получение погашения по векселю в отрыве от исполнения своего обязательства перед лицом, выдавшим вексель. То есть ситуации, характерные для середины 90-х годов и связанные с попыткой рассматривать долг по векселю в отрыве от встречного обязательства по сделке, в результате осуществления который и был выдан вексель, вряд ли возможны.

Однако рассмотренные мною выше ситуации применимы лишь к спорам по векселю, возникающими непосредственно между лицом, выдавшим вексель (т.е. векселедателем), и первым лицом, получившим данный вексель. В практическом же обороте весьма частой является ситуация, когда лицо, получив вексель, передало его по цепочке дальше посредством индоссамента другому лицу, которое и предъявляет данный вексель к погашению. Что произойдет в случае, если изначально вексель был получен по несуществующему обязательству? Каковы последствия для лица, получившему вексель по индоссаменту и не знающему о сути взаимоотношений между векселедателем и тем лицом, которому он в силу различных обстоятельств данный вексель выдал?

Прежде чем приступить к обобщению судебной практики по подобным спорам, я хотел бы вновь сослаться на мнение г-жи Новоселовой Л.А., высказанной в ее книге:

 “Если вексель пускается в оборот и переходит от первого держателя к другому лицу по индоссаменту, новый держатель векселя приобретает самостоятельное право требования к должнику по векселю. Это право обычно не зависит от прав предшествующих правообладателей. Первому векселедержателю векселедатель мог возражать, указывая на обстоятельства связывающих их отношений. Второй и последующие приобретатели, не являющиеся участниками сделки, лежащей в основании выдачи векселя, могут основываться только на тексте векселя. В целях защиты интересов добросовестного приобретателя векселя устанавливаются определенные ограничения возражений, которые могут быть выдвинуты против требования платежа по векселю обязанным лицом.”[3]

Таким образом можно сказать, что на описываемой стадии вексель в полной мере становиться абстрактным обязательством, выплата по которому уже рассматривается в отрыве от сделки, в результате которой он выдан. Подобное мнение в частности придерживается также пленум Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ. Приведу выдержку из их совместного постановления от 4 декабря 2000 года № 33/14 “О некоторых вопросах рассмотрения споров, связанных с обращением векселей” (далее Постановление №33/14):

“Сделки, на основании которых вексель был выдан или передан, могут быть признаны судом недействительными в случаях, предусмотренных Кодексом. Признание судом указанных сделок не действительными не влечет недействительности векселя как ценной бумаги и не прерывает ряда индоссаментов. Последствием такого признания является применение общих последствий недействительности сделки непосредственно между ее сторонами (статья 167 Кодекса).”

Таким образом, даже в случае если первичная сделка, в результате которой одной из сторон был передан вексель признается недействительной или в связи с ее осуществлением возникает какой-либо спор, права лица, добросовестно получившего вексель в результате индоссамента остаются защищенными, и он может требовать исполнения по векселю от векселедателя.

Подобный вывод также подтверждает и приводимый ниже обзор судебной практики. Так, в качестве примера, подтверждающее мое высказывания, я хотел бы привести дело №КГ-А40/5374-04 от 08 августа 2004 года, рассмотренное ФАС Московского Округа, в котором суд делает вывод, что в случае признания сделки по основаниям, предусмотренным Гражданским Кодексом РФ, недействительной, последствия ее недействительности распространяются только на стороны, участвующие в ней и не влекут недействительность выданного векселя и не прерывают ряд индоссаментов по нему. Аналогичное мнение было высказано ФАС Восточно – Сибирского Округа  в Постановлении по делу №А19-8474/04-17-Ф02-4341/04-С2 от 19 октября 2004 года, в котором суд постановил взыскать вексельную сумму, пени и проценты по простому векселю, полученному истцом в результате индоссамента, в независимости от того, что сделки на основании которых выдан или получен вексель признаны недействительными.

Таким образом в настоящее время судебная практика идет по пути защиты добросовестного векселедержателя в случае возникновения споров, связанных с взысканием денежных средств по векселю.

В заключении я хотел бы обратить внимание уважаемых читателей еще на один интересный момент, связанный с использованием векселя в качестве средства оплаты по гражданско-правовым договорам. А именно, возникает ли у лица, которое получило в качестве оплаты от векселедателя за поставленные товары (работы или услуги) право требовать оплаты иных средств, кроме получения векселя с его последующим предъявлением к погашению. Для этого мне вновь придется обратиться к Постановлению №33/14 от 4 декабря 2000 года и привести пункт 35 данного документа: “В случаях, когда соглашением предусматривается, что одна сторона передает товары, производит работы или оказывает услуги, а другая выдает (передает) вексель или акцептует выставленный на нее вексель на согласованных условиях, то обязательства последней считаются исполненными при совершении этих действий.

Факт неполучения оплаты по векселям не препятствует предъявлению требования об оплате товаров, работ или услуг по договору, если только иное не предусмотрено соглашением сторон. Вместе с тем отсутствие права требования, вытекающего из договора, не лишает сторону права при наличии необходимых оснований обратиться с иском о возврате неосновательного обогащения (ст.1102 Кодекса).”

Таким образом, выданный вексель считается исполнением обязательства по оплате и дальнейшее получение денежных средств поставщиком (исполнителем работ) возможно только путем предъявления векселя. Подобную позицию можно также проследить и в складывающейся на сегодняшний день арбитражной практике. В частности интересующимся этим вопросом, рекомендую ознакомиться с Постановлением ФАС Волго – Вятского Округа по делу №а31-5100/17 от 01 декабря 2004 года, в котором суд делает вывод, что получение оплаты векселями, в том случае если это предусмотрено условиями договора, не позволяет истцу (исполнителю работ в данном случае), предъявлять иск о взыскании с заказчика дополнительных денежных сумм, кроме полученных в согласованном количестве и стоимости векселей.

Подводя итоги, мне хотелось бы высказать следующее мнение: использование векселей в современных условиях всегда порождает риск возможных осложнений в дальнейшем как для стороны выдающей вексель в качестве оплаты, так и у стороны, которая его в качестве оплаты получает. Используя вексель всегда необходимо быть готовым к тому, что противоположная сторона постарается использовать определенные пробелы и недоработки отечественного законодательства, посвященному вексельному обороту (а ведь в основе своей оно не менялось уже почти 70 лет) с целью либо отказать в платеже по векселю, либо наоборот предъявить его к погашению не исполнив свои обязательства. В качестве примера, хотел бы привести описание одной ситуации, с которой в недавнем прошлом столкнулась одна весьма уважаемая отечественная компания, выдавшая в качестве оплаты за товар, который она намеревался получить, вексель. Выдав вексель и не получив товар в установленный срок, она в дальнейшем столкнулась с тем, что в судебном порядке с поставщика взыскать ничего невозможно (в силу отсутствия у данного лица в момент судебного рассмотрения дела каких-либо средств для удовлетворения заявленного требования). Вместе с тем, его вексель был предъявлен к погашению 3-им лицом, получившим его в результате индоссамента от нерадивого поставщика. Естественно никакой видимой (для суда первой инстанции) связи между ними не было и суд взыскал с векселедателя вексельный долг в полном объеме. Понятно, что в случае выявления сговора между поставщиком и лицом, предъявившем его к погашению, согласованности в их действиях, вопрос скорее всего надо рассматривать контексте статьи 159 УК РФ, предусматривающей ответственность за мошенничество, однако в настоящий момент задача доказать подобного рода сговор остается практически неосуществимой.

Данный материал подготовлен группой консультантов-методологов ЗАО «BKR-Интерком-Аудит»

Источник : РОСЭК